Людской прогресс
Божков штампуют человеки,
друг друга оными беся,
и, как встарь Пегаса греки,
седлают шаттлы в небеса,
там под знаменем науки
в космос делают свой вклад;
наложив, почистив руки,
сдувают наглый аромат.
И на земле никто не неуч;
все, куда ни погляди,
бегут, неся научный светоч,
у паровоза впереди.
Взять хотя бы мирный атом
и задиристый нейтрон,
там в объемах мелковатых
не валялся еще конь.
Но очкарик с микроскопом
видит атомов пикник;
они, иным не внемля йотам,
своих лелеют атомих.
Заказы физику секретно
возит генералитет,
они в кабине заповедной
говорят, как тет и тет.
Всегда астрологи в фаворе,
в дивных шапках правят бал;
их сужденья априори
сразили б Канта наповал.
В НИИ с ацтека, в ус не дуя,
соскоблят останки губ.
Археолог сотне мумий
попадал не в бровь, а в чуб.
В общем, гений человека,
молвив А, гундосит Б,
его альфа и омега
сидят не слазя на трубе.
Альма-матер
Альма-матер, нехотя подрезав плюмаж,
втискивается в казенную униформу
и подставляется под казначейство
для покрытия ученых затрат, мудрёных трат
и страховки при хватании звезд с неба;
дополнительно просит субсидий
для закрытия дырок в бюджете
и открытия звезданутых черных дыр
на бюджетной основе.
Хитроумная матер, спрятав кафедральные
яблоки раздора, взросшие на вздоре,
вкладывает в науку покладистую фруктозу.
Будучи не от сохи, она зачастую
культивирует семя, что беспочвенно
вкоренилось под темя селекционера
и не может втемяшиться фермеру:
он кладет семена в почву, как делало
в давнее время дикое племя, отложив стремя.
Далее, неуклонно поклоняясь прогрессу,
альма-матер носится с клонами
на зависть плодоношению.
При всей выносливости, ее часто заносит
и с прискоками несет по наклонной.
Эйнштейн со своей относительностью отдыхает,
но каждый раз, видя сию матрону в гробу,
требует закопать.
Порой эта мать, накормив семью не без урода,
питает иллюзии о породистых инопланетянах.
Скудно напитанные иллюзии варганят
заморышей с заедающей походкой
и зеленым дерматином вместо кожи.
А когда она предается должностным мечтам,
то не вострит лыжи в инопланетные сферы,
а гораздо ниже пешком витает в облаках,
но не туда-сюда, как принято,
а в сторону великих бесценных открытий,
далеко идущих, не отходя от кассы.
Так, на всех поясах географии
промоутерный факел альма-матер,
заткнув за пояс Прометея,
боевито несется в счастливый перёд,
обскакивая фары дальнобойщиков.
Ближний свет, конечно, обижается.
Но пусть пеняет на себя.
Кто же виноват в его недалекости?
Какой бастард не постесняется,
завидев материнскую ученую мантию,
бросить в нее камень ниже пояса?
Есть такие выкормыши черт знает кого.
Отплевавшись от матерного молока,
самородковый кладезь мудрости
и самопальная кладовка Википедии
не признают родства с альма-матер
и заявляют, что их родной альма-патер
с самого начала был с альма-мачехой.
Саморисовка
Кто хочет, и черта попутав,
Быть инкогнито высшего класса,
Тот, брея свои атрибуты,
Обнародует только массу.
Безобразники не позволяют
Свой имидж считать нехваткой
И всё то из себя выставляют,
Что их образ рисует с гаком.
Пустой гражданин, хоть и плоский,
В державе рожден не напрасно,
Он свой тут в родную доску,
А не в чуждую табулу расу.
Все своим прибамбасом кичатся,
Пыжат индексы характеристик
Там, где некто им дырку в матчасти
Как будто бы взял и выстриг.
Случай в НИИ
Актуальный объект умозренья
Ушел с мониторов и шкал –
И на кафедре вспыхнули пренья:
Кто сильнее его проморгал?
Размалеванных семь человеков
Не утерлись пред боссом-хлыщом,
Доказавши, что тени на веках
Были при том ни при чем.
Теизм и атеизм
В арсенале большом атеизма –
Малосольной закваски трюизмы,
Вероломных доверий кредит.
Теизм по-старинному ладен,
Будет чинно дышать на ладан,
Атеизм – дышло к ляду крутить.
В жизни оба взвинтили тараны,
У каждого сзади бараны,
К каковым неизбежен возврат.
В молельнях и станах безбожных
Именно этих животных
Явно слышится дух-аромат.
Галина Болтрамун