О природе
Сны естественного отбора
Ужасает богиня мора
И чудовищный дегенерат.
Въявь активные флора и фауна
Под эгидою Дарвина, Фавна
Как бы ведают, что творят.
Зерна истины мнятся злакам,
Что растут над зарытой собакой,
Злачно плевелы шелестят.
Бывает, на поле ромашек
В итоге чудесных промашек
Образуется черный квадрат.
Покатости, взгорья и кочки
В своей наивысшей точке
Не желают иметь предел
И тщатся еще подтянуться,
Чтоб геологам так приглянуться,
Как Джомолунгма-модель.
Лев высмеивает на троне
Чернокнижие белой вороны,
Утвердив синей птицы мандат.
В чаще каждый – космат и пеший,
Все спешат, и нескучный леший
Им споспешествует иногда.
Сад
Покинутый сад. Добиблейский психоз,
инертности лепет.
Ветерок, отклоняющий векторы грёз,
исчадья лелеет.
Цветной артефакт, пережиток селекций,
у замшелой тропы.
Ржа гложет на стеле молитвы столбец и
вероломства столпы.
Заскорузлые сучья пронзают дремоту
голубых паутин.
Незаметный Никто поджидает кого-то,
но веками – один.
Для него золотистой рваниной зенит
одел панораму,
потому что под солнцем Никто не забыт;
а прочие – в яму.
* * *
Заблуждения сброда, разброды
Соборности вносят объём
Дутый в бесповоротность народа
На привычном пути нелюдском.
Прирожденные светочу тени
Так, бывает, узоры сплетут,
Что дает он на ниве суждений
Не плоды – химерический фрукт.
Масса-магма, накрыв с поличным
Обжитого пространства кусок,
Знает: в ходе вещей неритмичном
Неизбежен и этот наскок.
Свечи, звоны и шик веночный
Рекламируют вечный покой,
А тот, кто его лишь пророчит,
Представляет не той стороной.
В любой из земных ситуаций
Брезжит сверхгалактический луч –
Может, пешка вселенских паяцев,
Может, к вышней открытости ключ.
Закон сохранения энергии
Закон сохранения энергии
точно рассчитал энергию на то,
чтобы потребители могли
поддерживать домашний очаг,
раздувать очаги агрессии
и сотворять себе кумиров
по своему образу и подобию.
В сети фаз и клемм этой
лимитированной энергоемкости,
с ее ползучим напряжением
и вихревой активностью,
мечтается о сверхэнергии,
безаварийно благочинной,
позволяющей сотворить
гораздо лучших кумиров,
не становящихся кумовьями
для власть имущих.
Сверхэнергия – для сверхчеловека.
Невозможно угадать, как бы они
обустроились и взаимодействовали
на не «слишком человеческой» высоте.
Никакие предположения
на этот и тому подобный счет
не являются прорывом в инобытие:
все гипотезы, мечты, иллюзии питаются
из локальных источников энергии
и легитимно прогрессируют
в рамках закона ее сохранения
на «слишком человеческой» территории.
Однако парадоксально случается
что-то вроде короткого замыкания
в смысле безграничного откровения:
иногда отвернувшийся от реалий
край инсайта негуманно задевает
беззаконно-исконная искра –
и человечность индивида
порывается сжечься в ее радиации,
чтоб оголить внутри себя
бесплотный нерв нечеловечности,
норовящий пульсировать в унисон
с залетными фотонами
непостижимого миссионерства.
Их бессодержательная весть
в какой-то мере как будто отсылает
к известной заповеди:
не копите себе сокровищ на земле…
Энергия на белом свете накапливается
главным образом для черных дел,
незрелых зеленых понятий
и серо-буро-малиновых представлений.
Закон сохранения энергии
с удовольствием варьирует свои
вольтаж, ампераж, антураж и кураж.
Он знает себе цену на этом свете
и не пасует перед залетными
бесценными клочками несусветности,
сознавая, что он тоже родом
из небесной канцелярии,
где он кому-то пришел на ум,
и поэтому может идти в сравнение
со всеми выходцами из того места.
«Боже, храни…» – древнейшая
и нескончаемая молитва.
В ней после этих слов побывали
бессчетные субъекты и объекты,
фетиши, фантомы, химеры.
Если бы всё сохранялось по молитве,
мир рухнул бы от неразберихи
или выглядел бы несколько иначе.
Бог хранит то, что считает нужным.
Его нужды на земле удивляют,
чтобы не сказать больше…
Лучше молчать, соглашаясь с Тем,
кто не спрашивает согласия,
и опираться при случае
на самовключающееся чутье,
улавливающее предпосылки
для странного утешения.
Сохранение и распад –
это свойства вещей не в себе.
Подлинно бытийствующее
не требует сохранности
и не подлежит уничтожению.
Земляне, теряющие свои заряды
и самих себя в когтях гравитации,
возможно, найдутся для бытия
не по закону сохранения энергии,
а по всем статьям Божьей щедрости.
* * *
Род прямоходящий среду бороздит,
Практикует и поползновенья,
Чтоб сноровки былые свои разбудить
До седьмого, и дальше, колена.
Иллюзии смотрятся блекло в тот час,
Когда между ними химера
Дерзко покажет в натуре свой класс,
Чуть подмигивая биосфере.
Хиромантия, зная границы свои,
Читает ладонь как по нотам,
Но всегда выплывает, раздвинув буи,
Нота бене из подноготной.
В инфраструктурах соцветия ламп
Утеряли запал Прометея;
Старый бог из машины чарует пикап,
О былом механизме жалея.
Тот, кто достигнет пустынности зорь,
За пустышками дней не гоняясь,
Обнаружит в багрянце зовущий зазор,
Не зазорную в нем негуманность.
Галина Болтрамун